Одно из тысячи - озеро Белё в Хакасии

Сразу становится ясно, что эта поездка будет по чужим правилам. В первую секунду (и последующие пару дней) это немало напрягает. Но иногда, прогибаясь под непривычные нам устои, выползая – неохотно, под плетью и пинками и немузыкальными хрипами о "баньке по-белому"  – из своей нагретой, сытой и сонной зоны комфорта, мы рискуем обрести нечто недоступное нам раньше.

А потому вместо того, чтобы бороться и спорить, я решил на время притвориться иностранцем в родной стране, в родном городе, в двадцати сантиметрах от одного из самых близких мне людей и посмотреть, что же из этого выйдет. Расслабиться и получать удовольствие, как говорится.

На дворе последние жаркие выходные июля, а значит и всего короткого сибирского лета в целом. Я погружаюсь в полусон (чего делать ну никак нельзя!) под фламенковое бренчание старичков Gipsy King (господин Случайный Перебор каким-то немыслимым чудом обошёл стороной и Гарика, и человека в круглых чёрных очках) и уютное покачивание машины, и на ум мне приходит, как ровно год назад я сидел на морском берегу в китайском городе Даляне и буквально мечтал оказаться на озере Белё.

В течение этой поездки данная мысль придёт мне голову ещё как минимум однажды, и я поясню её подробнее. Ну а пока что далее следует краткая геоисторическая справка на тему Хакасии и её природных водоёмов разной глубины, ширины и степени солёности.

Итак, вы, пожалуй, удивитесь, но на территории крошечной в сравнении со всей-то Россией республики Хакасия насчитывается около тысячи (1000!) разнообразных озёр. Отличаются они размерами, степенью проточности и солёности. Говоря проще, есть солёные и пресные. Добрая половина из этой тысячи считаются весьма крупными – площадью от 10 га. В списке самых крупных пресных значатся: Иткуль (площадь 23,3 км², глубина до 17 м), Чёрные, Фыркал,     Ошколь, Бугаево. А к солёным гигантам принято относить Белё (площадь 75 км², глубина до 48,2 м), Шира (площадь 35,9 км², глубина до 21,8 м), Тус, Джирим, Власьево, Горькое, Улуг-Коль и Усколь.

Наш пункт назначения – громадная, семидесятипятикилометровая солёная хакасская «ванна».

Белё состоит из двух озёр, соединённых узкой протокой (или разделённых узким перешейком – кому как больше нравится), также именуемых плёсами: Большим и Малым. Как и следует из названия, одно из них чуть меньше (и солоней), другое – наоборот. Совокупная площадь их зеркала действительно огромна, а потому выныривая из-за очередного холма, и видя перед собой, отражающее небо и солнце озеро, первым делом с совершенно детским восторгом думаешь: "море". Но потом въедливый разум приходит в себя от первой очумелости видом и начинает искать нестыковки и недостатки: вон видно и лес, и берег, ну какое же это море?..

Конечно, это не море. Это – кто бы спорил? – озеро. Зато какое!

Стоит лишь спустя четыре часа открыть двери, и на некоторое время напоённый, пропитанный насквозь запахами степных трав и озёрной соли воздух заполняет всё мировосприятие. Им хочется не просто дышать, а захлебнуться и, может быть, даже умереть. От счастья, конечно. Подумать только, а ещё этим утром мне казалось, что воздух в моём родном пригороде достаточно свежий.

Дальше следуют тридцать минут суеты. Американцы любят порассуждать о том, что порывистая натура русских со свойственными нам периодами лени и периодами бурной активности во многом объясняется тугим пеленанием в детстве. Может быть, в их словах есть элемент логики, но лично мне кажется, что это вовсе не их дело и лучше бы они с таким же рвением следили за ожирением собственных деток.

И вот палатка разобрана, тент натянут, а шезлонги устремлены в сторону озера, словно пара готовых к последнему бою авианосцев.

Первые робкие шаги вглубь озера:

Я вхожу в воду и спокойная, светящаяся изнутри чистота озера поглощает меня. Плыть вперёд -  всегда огромное удовольствие. Чувствуешь себя космонавтом, у которого оборвался фалд. Маленьким и беспомощным, уносящимся навстречу звёздам, которых ему, конечно, так и не суждено встретить. Страшно. Но так завораживающе красиво. Вдалеке, в лёгкой голубой дымке маячат холмы такого вида, будто бы я уже и не на Земле вовсе, а как минимум на Марсе.  Огромное небо перестаёт нависать и раскрывается над головой огромной топографической картой – настоящим облачным атласом. Я плыву и суета городских дней, стрессы, страхи и усталость, если не уходят прочь, то, как минимум забиваются, по углам, поражённые интенсивностью сенсорных  впечатлений. Я плыву и понимаю, что могу плыть и плыть ещё. Забыться, закрыть глаза и секунду спустя оказаться на другом берегу. Тело в солёной воде почти невесомо, оно словно лучшая версия самого себя.

Совершенно не хочется возвращаться назад, даже вода, казавшаяся до безобразия прохладной в начале, теперь ощущается как нечто родное и нежное, но здравый смысл берёт своё. Холмы впереди так и остаются подобны недостижимым звёздам.

Грести назад невероятно скучнее. Навалившаяся прозаичность вида превращает тантрическую любовь с озером в рутинный рабочий день работников порноиндустрии: однообразные движения, лишённые смысла и удовольствия. Вместо космоса воды/неба/холмов впереди лишь берег: палатки, машины и оголённые тела разной степени прожаренности и привлекательности, а также стульчики, дым коромыслом от жарящихся шашлыков, дети, собаки, дети, собаки… но не мусор. Это после Китая поражает меня до глубины души, ничуть не меньше недавнего вида утопающих в синеве курганов.

Степные травы, озёрная гладь и холмы, до которых не добраться:

Прошлым летом в Даляне, не лучшем, но в меру известном морском курорте, я был шокирован всеобщим уровнем загрязнения. Дымный воздух. Грязное, замусоренное море. Грязнейший пляж. Пиковый сезон? Пожалуй, но всё же. Прямо перед моими глазами местная семья, пожарив шашлыки и с удовольствием их, проглотив, сворачивает палатку, собирает вещи и оставляет  на камнях салфетки, бутылки, бамбуковые шпажки и прочие пожелания счастья всем остальным посетителям пляжа. Почему, ну почему же я не верю, что в "непиковый" сезон, они поступили бы иначе?

Даже в последние выходные июля берег Белё оставался нетронутым мусором, а вода чистейшей, несмотря на то, что на берегу Цирк дю Солей встречался с Мамаевым нашествием, водил его в оперу и, кажется, даже пытался завести детей. 

Шатры, дрессированные слоны и факиры:

Ещё одна особенность степей Хакасии – это поистине "лунный" климат. Дурманящая жара днём сменяется, стоит лишь солнцу скрыться за линией горизонта, на проникающий холод, который подкрадывается из-за спины эдемовским змеем и начинает нашёптывать на ухо лукавые помыслы о шерстяных носках, флисовой кофте (двух!) и, может быть, шапке.

Здешние закаты невозможно испортить, даже снимая их на телефон:

Это звучит серьёзным минусом, но на деле оборачивается сплошной радостью. Дело в том, что эта климатическая особенность делает отдых здесь разнообразным. Днём можно пить квас или холодное пиво, купаться вдоволь и жариться на солнце, в то время как вечера идеально подходят для посиделок у костра, горячего чая и уютного кутанья в одежду. Главное, возьмите её с собой.

Для людей с аллергией на холод и прочих любителей повышенного комфорта отдельные базы отдыха могут предложить деревянные домики, оборудованные электричеством, туалетом, кроватями и определённой защитой от склонной к дождям, ветрам и прочей непогоде Хакасии.

Ночная сторона лу.. Белё. Костёр здесь очень даже уместен:

Однако для меня, все они (домики) имеют один врождённый изъян. Даже находясь вблизи от озера, они умудряются оказаться слишком далеко от него, позволив протиснуться между собой и водными просторами всему пёстрому палаточному лагерю.

Моё место на этом озере – на фронте. Только на первой линии. Там, где меня от воды отделяет лишь десятисекундная пробежка босиком. А мои глаза вообще ничто не отделяет.

Позабыв о полотенце, я разрешаю палящему солнцу расправиться с солёными каплями на моей спине, сажусь в потёртый тканевый шезлонг, прикасаюсь губами к холодному стеклу стакана, отдающего хмелем, и, замерев, смотрю, смотрю, смотрю в километры искрящейся зеркальной глади и парящие над ней в воздухе холмы.

Автор текста и фото: Константин Левтин