Тында

Тында - город областного подчинения (с 14 ноября 1975 года), административный центр Тындинского района и административный центр Байкало-амурской магистрали. Расположен в долинах рек Тында и Гектан (приток Тынды) на высоте более 500 метров над уровнем моря. Это самый молодой, самый высоко расположенный и самый северный город Амурской области.
Поселение возникло в 1928 году как рабочий посёлок Тындинский для обслуживания автотранспорта на Амуро-Якутской магистрали (участок Невер-Алдан). В связи со строительством БАМа посёлок городского типа Тындинский был преобразован в город областного подчинения и стал называться Тындой.
Каково же происхождение географического названия Тында? С чем связано его появление?
В статье М. Иванова “Где течёт река Ветвистая” (“Социалистическая Якутия”, 1979, 12 октября) это название возводится к эвенкийскому “тэнда”, корень которого “тэн” переводится как “ровный перевал”, “лес на ровном водоразделе”, “берег террасовый”, а производное “тэнди” означает “береговой”. Такое объяснение происхождения наименования Тында представляется не совсем полным и убедительным. Словари эвенкийского языка не фиксируют слова “тэнда”. “Тэн” же с указанными значениями используется только в некоторых диалектах и говорах, в том числе и зейских. От него возможно образование прилагательного при помощи суффикса -ды с признаком “относящийся к чему-либо” (см. Василевич Г.М. Эвенкийско-русский словарь. М., 1958). Кроме того, в зейских (и некоторых других) говорах и диалектах эвенкийского языка звук “э” может изменяться в “а”, но не в “ы” (см. Василевич Г.М. Очерк грамматики эвенкийского (тунгусского) языка. Л., 1940). Надо было бы ожидать от “тэн” образования “тэнды”, но не “тында”.
Формирование топонимии того или иного региона тесно связано с особенностями его общественной и экономической жизни.
Интенсивному пополнению и закреплению топонимов Приамурья в значительной степени способствовали географические исследования этого края и развитие частной золотопромышленности во второй половине XIX века. Первым из русских, кто прошел с караваном по долине Тынды почти до самого её устья и, следовательно, пересёк центр сегодняшнего БАМа, был А.Ф. Усольцев (1858г.). В его материалах данная река именуется Тандой, Танды (см. Грум-Гржимайло Г.Е. Описание Амурской области. СПб., 1894). Видимо, Танды или Танда следует считать вариантом эвенкийского “Тэнды” “береговой”. Возможно, что такое первоначальное название река получила от названного проводниками-эвенками берегового пути, которым следовал А.Ф. Усольцев от Гилюя.
Описание местности, данное А.Ф. Усольцевым, исключает всякую возможность выводить значение Танды(а) (вариант Тэнды) из тех или иных значений слова “тэн” (см. выше). Долина реки была болотистой, топкой, здесь отсутствовала луговая растительность. “С самого перевала мы уже вступили в болотистую долину Танды. Здесь же началось и отсутствие всякой луговой растительности, непрерывная цепь гор и лощин заграждена чащей леса и лесными кустарниками” - такую запись А. Ф. Усольцева приводит Грум-Гржимайло в “в описании Амурской области”.
Представляется возможной связь слова Тында с глагольным тунгусо-маньчжурским корнем “тэн”, означающим в эвенкийском языке “освободить оленей от упряжки”, в негидальском и эвенском –“выпустить, распрячь”, удэгейском и ульчском –“выпустить” (звучит тында). Конечный элемент -да является одним из вариантов (-да, -дэ, -до) глагольного суффикса цепи, назначения (Василевич Г. М. Эвенкийско-русский словарь). Таким образом, топоним Тында мог сложиться на основе значения “освободить оленей от упряжки”.
Появление топонима Тында обязано, вероятно, разработке золотоносных площадей в Зейско-Амурском бассейне, начатой в конце 60-х годов ХIХ века. Основным средством передвижения в то время были олени, проводниками же (каюрами) - эвенки, якуты и русские. Через каждые 50 километров строились на пути “заезжие” домики. Такой “заезжий” дом был и построен на берегу реки Танды. Здесь освобождали оленей от упряжки, чтобы дать им отдохнуть. Вероятно, это и послужила для обозначения места остановки словом “Тында”. Затем, видимо, и река получила такое же название.
Т.Сергеева (Журнал “Русская речь” 1983 г. №3)